От редакции
Проблемы науки и образования касаются не только ученых и педагогов. Они касаются всех. Но, к сожалению, далеко не все готовы понять и принять это. Не радостно осознать, что учителя, подготовленные по сокращенным и упрощенным программам, пойдут в школы и будут учить будущих строителей, врачей, продавцов, водителей, актеров, юристов и… учителей. Что в самом недалеком будущем просто не останется тех, кто знает и еще помнит, «как надо»: как надо учить, что такое диплом об образовании – неважно, высшем или среднем специальном, что такое учитель и школа, что должны и могут они значить для человека, кроме того, что он с проклятиями будет вспоминать о потерянных одиннадцати годах своей жизни. А потом – о потерянных следующих годах на учебу тому, что никогда не «пригодится».
К счастью, есть люди, которые, видя разложение науки и образования, понимая всю губительность многочисленных «реформ», готовы высказаться вслух и мобилизовать коллег и общественность. В числе таких людей Олег Иванович Федотов, который в своих статьях высказывается о самых болезненных проблемах и главной причиной бед считает вмешательство чиновников в дела, которых они не знают и не понимают, но считают возможным регулировать и направлять. Статьи Олега Ивановича публикует журнал «Юность», редакция журнала и автор приглашают всех неравнодушных к дискуссии. «Дзьмухавец» присоединяется к обсуждению проблем и, в свою очередь, предлагает отозваться всех, кому небезразлично, кто и как будет учить наших детей, какие специалисты будут строить наши дома, лечить нас, – кто будет составлять наше общество.
ОЛЕГ ИВАНОВИЧ ФЕДОТОВ
Доктор филологических наук, профессор МПГУ, член-корреспондент Международной академии педагогического образования, член Союза писателеи СССР, почетныи работник высшего профессионального образования.
Письмо белорусским коллегам
Дорогие коллеги, преподаватели совсем не чужого для меня Филологического факультета Белорусского государственного университета!
1 июня мне довелось присутствовать на заседании вашего диссертационного совета. Выступая в открытой дискуссии, я обозначил самые злободневные и общие для нас, россиян и белорусов, беды: засилие тотального, назойливого, а главное, непрофессионального чиновничьего надзора, отравляющего наш нелегкий труд, абсурдную зависимость от иноземных наукометрических баз данных (пресловутого Scopus’а и Web of Science), унижающую нашу национальную гордость, и откровенную политику ущемления гуманитарного сектора образования как в средней, так и высшей школе. Мной опубликована серия статей в центральной российской прессе; последние из них: в «Литературной газете» (от 01.06.2016, №21, 20-я полоса) и журнале «Юность» (2018, №2 и №5). Я пообещал своим коллегам две последних переслать на адрес кафедры русской литературы и, возможно, – других кафедр. Надеюсь, затронутые мной проблемы, пусть и на российском материале, не оставят равнодушными и вас. Редакция журнала «Юность» планирует в продолжение дискуссии опубликовать отзывы заинтересованных лиц. Будут приветствоваться и голоса из-за границы. Если вы захотите поделиться своими соображениями по затронутым проблемам, пишите по контактному адресу: unost-contact@mail.ru. Ваши реплики могут быть предельно краткими или развернутыми, согласными или несогласными с моим мнением, содержащими размышления о положении в российском или белорусском образовании (либо науке).
Следующую свою статью я хочу посвятить совершенно нелепому, архаичному и фальшивому спектаклю, именуемому Защитой (по-белорусски это слово звучит еще более выразительно – «Абаронай»). Так что присутствие на защите вашей коллеги Ульяны Юрьевны Вериной обогатило меня новым и совершенно неожиданным для моего российского менталитета материалом...
Прикрепляю к письму ссылки на свои статьи, а также, на случай, если они не раскроются, идентичные вордовские тексты. Если кто-то захочет принять участие в дискуссии, организованной журналом Юность, можете поделиться и своими соображениями о порядке защиты. Желаю всем вам всяческих успехов! Ваш ОИ
Профессура на обочине,
или SCOPUS, оскопление науки и...
национальная гордость
В далекие (для одних - недоброй памяти, для других - ностальгически чтимые) советские времена студенты, завершавшие курс обучения, бодро распечатывали слова немудреной песенки: "Трижды не попав в аспирантуру - сдуру, собери свой тощий чемодан, обними папашу, поцелуй мамашу и бери билет на Магадан!" Такая вот перед нами вырисовывалась альтернатива: либо "головокружительная" научная карьера с последующей защитой кандидатской диссертации и затем обретением престижной работы в вузе или НИИ, либо ссылка в отдаленную глубинку на безрадостное прозябание.
В наше время ничего подобного нет и в помине. В аспирантуру никто не рвется, разве только оголтелые ботаники и неисправимые романтики. Что, в самом деле, там их ожидает? Мизерная стипендия, необходимость для иногородних за немалые деньги снимать частную квартиру, да и вообще, чтобы сводить концы с концами, подрабатывать на стороне. Урывками кропать "кирпич", соблюдая негласно установленные рутинные стандарты, сдавать экзамены кандидатского минимума. Пристраивать сопровождающие статьи, да не куда-нибудь, а непременно в так называемые ваковские журналы; потребное их количество при этом периодически возрастает, как и цены за услуги, которые оказывают большинство издателей и посредников. Проходить унизительную процедуру проверки оригинальности написанного по программе антиплагиата. Подыскивать подходящих оппонентов и ведущую организацию. Размещать в Интернете тексты диссертации и автореферата, а также отзывы официальных оппонентов. Возиться с оформлением гигантского множества пред- и послезащитных документов. Участвовать в давным-давно изжившем себя фальшивом спектакле защиты под подозрительным оком камеры. Наконец, после защиты смиренно ожидать, пока ВАК, почему-то в академическом просторечии уважительно склоняемая в мужском роде, соизволит одобрить давным-давно принятый вердикт диссертационного совета.
Допустим, у соискателя хватило выдержки и терпения все это вытерпеть, преодолеть, вожделенная ученая степень получена и даже, паче чаяния, удалось обрести достойную должность на кафедре или в научно-исследовательском коллективе. Вот тут-то его подстерегает разочарование. Новоиспеченный кандидат получает в нагрузку непосильное количество учебных часов. Казалось бы, 900 часов за 38 недель не так уж и много, но ведь к ним надо приплюсовать и время, необходимое для подготовки к лекциям и практическим занятиям, а его набирается в два, а то и три раза больше «горлового», аудиторного.
ЗАРПЛАТА
Может быть, столь самоотверженный труд вознаграждается высокой и стабильной зарплатой? Как бы не так! Недавний соискатель обнаруживает, что ему полагается ничуть не большее жалование, чем заработная плата учителя средней школы, который, конечно, тоже трудится в поте лица, но не обременен высокими учеными степенями и не озабочен необходимостью постоянно повышать и поддерживать свой научный уровень на должной высоте. Равнение на средний заработок по региону соблюдается только на словах, вроде пресловутой средней температуры по больнице. И это понятно: ректор как правило получает в десятки раз больше, чем его рядовые подчиненные (борьбу со столь вопиющей диспропорцией ведет на своем сайте в Интернете Ирина Канторович). Не обижают себя и все остальные, с позволения сказать, руководители учебного процесса, которых с каждым годом становится все больше и больше. В любом вузе количество должностных кабинетов и разнообразных управленческих помещений уже давно сравнялось с числом учебных аудиторий. Как шагреневая кожа стремительно сокращается и ППС – профессорско-преподавательский состав.
СОКРАЩЕНИЯ
Стараниями самого непопулярного в недалеком прошлом горе-министра образования и науки Д. Ливанова началось повсеместное укрупнение вузов и сокращение преподавательского корпуса. Очень старался: сократил практически наполовину. С его нелегкой руки, значительно возросло количество студентов на каждого преподавателя. Конкурс на замещение вакантных должностей с некоторых пор объявляется не на пять, а на два, а то и на один год, и в большинстве вузов не на полную ставку, а на 0,5, 0,25 и уже совершенно смехотворно – на 0,1. Учебная же нагрузка, разумеется, не соответствует этим жалким долям, а значительно их превышает.
В своем противостоянии с администрацией вузовские преподаватели совершенно беззащитны. Профсоюз функционирует лишь номинально. Угроза сокращения ставки и даже увольнения не позволяет поднять голос протеста даже самым авторитетным профессорам, не дает возможности им объединиться и заявить о своих законных правах.
ПЛАТНЫЕ ПУБЛИКАЦИИ
К тому же не приходится забывать и о научной работе, которую предлагается «гармонично сочетать» с учебной. Регулярно к концу не учебного, а почему-то календарного года (так, видимо, удобнее администрации) предстоит отчитываться за опубликованные статьи и прочитанные на конференциях доклады. Кстати, на конференции, особенно международные, приходится теперь ездить, в основном, за свой счет; их организаторы завели моду взимать еще и так называемый оргвзнос, достигающий от 80 до 100 евро, а «командирующая сторона», как правило, предпочитает стыдливо умалчивать о наличии соответствующей статьи расходов.
Что же касается публикаций, явное предпочтение отдается статьям, размещаемым в ВАКовских, РИНЦевских и – как показатель наивысшего знака качества – изданиях под эгидой западных наукометрических баз данных, типа Web of Science, Scopus и пр., поскольку все остальные, не снискавшие чести попасть в число привилегированных, арбитрами научных достижений просто игнорируются. Публикуемые в них статьи проректор одного из уважаемых университетов презрительно назвал «научным мусором», видимо, потому, что они не добавляют вузу очков в борьбе за продвижение в мировых рейтингах. Само собой разумеется, чтобы попасть в эти избранные журналы, надо иметь не семь пядей во лбу, а тугой кошелек. Практически все пользователи Интернета, имеющие отношение к науке, регулярно получают радушные приглашения опубликовать свои опусы по соответствующим расценкам.
Приведу характерный образчик прейскуранта такого рода:
1) Публикация статей ВАК по всем отраслям цена от 6000 руб.;
2) Публикация статей SCOPUS по всем отраслям от 45000 руб. (Q1-Q4) выход че-рез 3-6 месяцев после оплаты;
3) Публикация статей Web of Science по всем отраслям от 45000 руб., выход через 3-6 месяцев после оплаты;
4) Публикация статей по МЕДИЦИНСКИМ НАУКАМ в журнале
Web of Science цена 40000 руб. (срок публикации 4 месяца);
5) Публикация статей РИНЦ по всем отраслям от 2000 руб.;
6) "Всё для учителя" - сетевое издание для работников школьных образовательных организаций, общеобразовательных организаций, педагогов дополнительного образова-ния, преподавателей, а также дошкольников, учащихся и студентов. (подробности тут).
!!! АКЦИЯ МЕСЯЦА!!! ПУБЛИКАЦИЯ СТАТЬИ В ЭЛЕКТРОННОМ ЖУРНА-ЛЕ ВАК в декабрьском номере 2017 года за 8000 руб. (до 10 страниц шрифт TNR 14 ин-тервал 1,5, до 15 страниц 10000 руб.). ПРИЕМ ДО 22 декабря ВЫХОД 30 декабря. ПРИ-ЕМ ВЕДЕТСЯ ПО 5 НАУКАМ: ЭКОНОМИЧЕСКИЕ, ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ, ПЕДАГО-ГИЧЕСКИЕ, ЮРИДИЧЕСКИЕ, ФИЛОСОФСКИЕ, НАУКИ О ЗЕМЛЕ. (подробности тут)
!!! АКЦИЯ МЕСЯЦА!!! ПУБЛИКАЦИЯ СТАТЬИ SCOPUS в мультидисциплинарном журнале SCOPUS (Q4) + Web of Science (Италия) за 2 месяца цена 50000 руб.
!!!СПЕЦПРЕДЛОЖЕНИЕ!!! ПУБЛИКАЦИЯ SCOPUS или Web of Science за 25000 руб.
Наш сайт: http://vak24.ru наша почта: info@vak24.ru
Неужели эти люди действительно представляют ВАК?! По крайней мере у них хватило совести точно обозначить свои реквизиты и контактные данные. А может быть они совершенно искренне считают себя благородными посредниками, благодетелями, предлагающими своим коллегам не самый тернистый путь к обетованному месту под... Скопусом?
АНГЛИЙСКИЙ ЯЗЫК, ТРАНСЛИТЕРАЦИЯ – ЗАЧЕМ?
Каждый, кто предпринимал попытки пристроить свои сочинения в скопусовские журналы, знает, что дополнительно следует перевести их на английский язык, даже, допустим, в том случае, если предметом анализа оказывается русский язык или русская литература. А это дополнительные расходы на услуги переводчиков: по 400 рублей за каждую полную и неполную страницу. Мало того, английскими резюме сопровождаются и статьи, публикуемые в наших же отечественных, и не только ВАКовских, изданиях, и переводом кириллицы в латиницу в библиографических списках.
Спрашивается, ради чего или ради кого предпринимаются все эти усилия, на кого работает этот позорный, унижающий наше национальное достоинство псевдонаучный рынок, какую реальную пользу имеем мы от дутых, нисколько не соответствующих действительному положению вещей рейтингов? Пожалуй, самыми заинтересованными людьми в данном случае являются чиновники и администраторы, надзирающие за наукой, которые, оправдывая давнишний российский принцип «один с сошкой, семеро с ложкой», всеми силами способствуют увеличению этого соотношения, в надежде повысить статус возглавляемых или курируемых ими учебных учреждений. Это они диктуют правила тем, кто науку делает, досаждая им мелочным контролем, циркулярами и никому не нужными отчетами.
SCOPUS И ЛОМОНОСОВ
Значение слова «Scopus» внятно лишь самым дотошным лингвистам (в переводе на русский язык с греческого: «мишень», «цель»). На самом же деле оно означает для нашей науки иллюзорную приманку, вроде той морковки, которую Тиль Уленшпигель держал перед носом своего не слишком целеустремленного осла. С другой стороны, приверженность чуждым нам наукометрическим инструментам оборачивается недостойным заискиванием перед теми, кто никогда, ни при каких обстоятельствах не даст объективной оценки нашим научным достижениям. Российская наука всегда была и остается самобытным и самодостаточным в оценке своей деятельности организмом. Или забыли мы, как боролся с засилием немцев в стенах Петербургской академии Ломоносов? Попробовали бы они измерить его гигантские научные заслуги с помощью Scоpus'а!
Почему, оценивая статус вуза, мы должны руководствоваться крите-риями Кембриджа и Оксфорда, а не МГУ и ВШЭ? Почему мы должны публиковать наши статьи с английскими резюме без ответных жестов такого же рода со стороны наших иностранных коллег? Зачем унижать одни журналы и незаслуженно возвышать другие, возбуждая нездоровый ажиотаж и соблазн поживиться за счет спекулятивного спроса? Когда, наконец, российские ученые перестанут сами оплачивать свой интеллекту-альный труд вместо того, чтобы получать за него вознаграждение? До каких пор будем мы подвергать нашу науку добровольному оскоплению?
НАСТОЯЩАЯ НАУКА ЖИВЕТ, КОНЕЧНО, НЕ ЗА СЧЕТ ПРИЗНАНИЯ ИЛИ РЕЙТИНГОВОГО ПРЕСТИЖА, А ЗА СЧЕТ БЕСКОРЫСТНОЙ ЖАЖДЫ ПОЗНАНИЯ, НЕИСТРЕБИМОГО СТРЕМЛЕНИЯ К ИСТИНЕ.
Если представить, что где-нибудь в отдаленном уголке нашей необъятной страны появится новый Ломоносов (а успехи наших ребят на различных международных конкурсах – тому порукой), захочет ли он пуститься в путь – завоевывать Москву, Петербург и Европу, зная наперед, какие препоны его ожидают? Может быть, лучше устранить их пока не поздно?
Что возмутило вас? От редакции
Дорогие друзья! Продолжаем разговор об уничтожении отечественной науки деятелями от образова-ния в чиновничьих робах. После выборов Президента все остались на своих местах, все сохранили свои доходы и связи. Теперь они поедут загорать на Канары, где и отметят успешное переизбрание. Про-стому же человеку никогда не попасть, например, в кабинет министра образования. Как говорится, чужие здесь не ходят! А чужие — это учителя и ученики, прозаики и поэты, рабочие и крестьяне... Чу-жие — мы с вами, уважаемые читатели. Конечно же, чужие — это и замечательные ученые нашей страны, не желающие пережевывать комбикорм чиновничьих приказов и постановлений! Покорись «“Скопусу” и ЕГЭ» — требуют перетекающие из кабинета в кабинет митрофанушки! Но, слава богу, есть еще у нас непокорные, несмирившиеся. Таков и выдающийся ученый России Олег Иванович Федотов. Вновь ему слово.
УЧЕНОГО УЧИТЬ – ТОЛЬКО ПОРТИТЬ!
(в продолжение разговора об оскоплении науки)
Прежде всего хочу поблагодарить редакцию «Юности» за публикацию моей статьи. Нынешнее подрастающее поколение иногда называют «памперсным», наше – было «журнальным». Именно журналы, толстые и тонкие, были для нас желанными воспитателями и наставниками. Мы с упоением читали опубликованные в них стихи и так называемых «эстрадных» поэтов, и представителей «тихой» поэзии, молодую задорную прозу Василия Аксенова и Булата Окуджавы, следили за журнальной полемикой между «Новым миром» и «Октябрем», «Молодой гвардией» и «Юностью». Опубликоваться в «Юности» для меня лично в 60-е годы было пределом самых заветных мечтаний. И вот более, чем полвека спустя я получил свою первую публикацию в этом молодежном журнале, причем, что важно отметить, не отстраненно-официальную, а сочувственно-солидарную, продиктованную тревогой за кризис, который переживают наше высшее образование и связанные с ним гуманитарные науки.
Догадываюсь, неспроста материал был обрамлен, с одной стороны, высказыванием «совести нации» академика Дмитрия Сергеевича Лихачева, с которым я был связан своими научными интересами, а с другой ... большим портретом человека, определяющего курс развития нашей страны, на тот момент кандидата в Президенты РФ Владимира Владимировича Путина. Замысел редакции очевиден: необходимо было привлечь внимание к обострившимся проблемам в научном мире, требующим незамедлительного разрешения. Действительно, наболело!
ДИКТАТ ЧИНОВНИКОВ
Диктат чиновников, по меткому слову Дмитрия Сергеевича, «квалификаторов», присвоивших себе функцию неусыпного назойливого контроля, такой же тотальный, как всероссийский диктант, уже давно переполнил чашу терпения. Живое, творческое дело преподавания и научных штудий формализовано и регламентировано донельзя. Квалификаторы изобретают все новые и новые инструкции, стандарты, компетенции (их уже синтезировано многие сотни!) и меняют строго формализованный порядок их применения практически каждый год, а то и чаще. Публикация научной продукции превратилась в совершенно беспардонный, разнузданный и бесстыдный коммерческий рынок.
После выхода моей статьи об оскоплении отечественной науки я получил десятки откликов от знакомых и вовсе незнакомых мне коллег, веером пересылавших ее электронную версию своим корреспондентам. Дорогостоящие скопусовские публикации, как выяснилось, все активнее и активнее насаждаются повсеместно в безудержной погоне за рейтинговыми баллами для вожделеющих попасть в первую сотню университетов. Без Скопуса и Web of Science мои коллеги уже не могут рассчитывать ни на так называемые надбавки к зарплате, обязывающие выдавать скопусовские статьи два раза в год, ни на оплату командировочных расходов (а в конференциях, в том числе и зарубежных, участвовать необходимо регулярно), ни на благополучное прохождение конкурса, ни даже на право состоять членом диссертационных ученых советов. А теперь еще и аспирантам предписывается апробировать свои исследования уже не в трех, а в пяти, тоже платных, ВАКовских статьях, и ... минимум в одной скопусовской или Web’овской.
Некоторые вузы, считающие себя самодостаточными, додумались до того, что собираются присуждать своим соискателям собственную, так ска-зать, местечковую ученую степень: кандидата МГУ, СПбГУ, РУДН и т.д., учредив при этом и особые правила защиты, например, обязательный перевод текста диссертации на английский язык. Никого поэтому не удивляют кандидаты филологических наук по специальности русская литература, защищавшие свои диссертации ... на английском языке с синхронным переводом. Сейчас это пока иностранцы, но со временем могут разучится говорить по-русски и российские доморощенные соискатели!
Следующую свою статью я собираюсь посвятить громоздкой, нелепой и насквозь фальшивой процедуре защиты как кандидатских, так и докторских диссертаций. В этой области у меня накопился гигантский личный опыт...
ИНОСТРАННЫЕ НАУКОМЕТРИЧЕСКИЕ БАЗЫ ДАННЫХ
Иностранные наукометрические базы данных, естественно, имеют право на существование. Но зачем, спрашивается, фетишизировать их? Они ничем не хуже, но и не лучше наших, отечественных. К тому же, хорошо известно, какое отношение к нашей стране, нашим дипломатам, спортсменам и – тем более – к нашей науке возобладало теперь на изолгавшемся вдрызг обобщенном Западе. Так и представляешь его себе в виде субъекта «со скошенными от постоянного вранья глазами», вроде той девицы, которая встречала в редакции булгаковского Мастера. А чиновники упрямо гнут свою линию – подавай им именно Скопус или Web of Science, обрекая ученых на дополнительные унижения в неравной конкуренции с западными коллегами.
Конечно, иностранные языки изучать надо, кто спорит, но одно дело – прочитать по-английски чужую статью, и совсем другое – написать свою собственную! Свободное владение иностранными языками, свойственное, скажем, тому же Владимиру Набокову, который научился говорить сначала по-английски, а уж потом по-русски, доступно далеко не каждому. А что делать тем, кто изучал другие иностранные языки, немецкий, французский или испанский, либо знакомился с английским, переводя пресловутые тысячи знаков? Разве что обращаться к автопереводчику в Интернете, доступному, впрочем, любому заинтересованному пользователю.
АНГЛОЯЗЫЧНАЯ РУСИСТИКА
И СНОВА О ТРАНСЛИТЕРАЦИИ
С другой стороны, разве русский язык как метаязык науки в чем-то уступает английскому, явно предпочитаемому на этом недобросовестном, лицемерном рынке? Если вы специалист по английской или американской литературе, тут, бесспорно, перевод полезен и целесообразен. А если вы пишете о древнерусской литературе либо о поэзии Пушкина, Блока, Есенина, даже Бродского, с какой стати вас принуждают подстраиваться под англоязычных, с позволения сказать, «русистов»?
Или может быть у нас нет собственных авторитетных научных изда-ний, выходящих на русском языке и по гамбургскому счету не менее пре-стижных, чем те, которые неведомо за какие заслуги и по каким критериям удостоены скопусовского статуса на Западе? Применительно к близкой мне литературоведческой проблематике это – и «Русская литература», и «Русский фольклор», и «Вопросы литературы», и «Известия РАН. Серия языка и литературы», а также «Вестники» и «Ученые записки» практически всех ведущих российских университетов. Что тогда мешает Российской Академии наук присвоить им соответствующий статус и требовать от иноязычных авторов соблюдать наши «свычаи и обычаи»?
Кто, интересно, и для кого, ввел в обыкновение транслитерацию рус-скоязычных работ в библиографических списках, прилагаемых к тексту статей? Иначе как подобострастием по отношению к привыкшим к латинице иностранцам этот холуйский реверанс не объяснить. Недавно образованное Профессорское собрание учредило несколько отраслевых журналов, в правилах библиографического аппарата которых прямо и недвусмысленно указано:
«Оформление ссылок происходит в соответствии с правилами, установленны-ми Американской психологической ассоциацией (APA). Можно пользоваться авто-матической системой оформления ссылок http://www.bibme.org/ (формат APA) <…>. Внимание! Количество ссылок должно содержать не менее 25 наименований. Ссылки на свои работы – 10%. Ссылки на источники на иностранном языке – не ме-нее 50%».
Что-то не припоминаю, чтобы подобные регламенты по отношению к русским источникам навязывали своим клиентам западные издатели!
НОВЫЕ УСЛОВИЯ ДЛЯ ПРОХОЖДЕНИЯ ПО КОНКУРСУ
А какие унижения периодически приходится испытывать не чиновни-кам, нет, а тем, кто числится у них под полупрезрительной аббревиатурой ППС, при прохождении конкурсов! Мало того, что в большинстве вузов предельно сократились сроки пребывания на должности с пяти лет до двух, а то и одного, предварительно каждый преподаватель должен подписать спускаемый сверху «джентельменский» перечень обязательств: «защитить» аспиранта (который обучается, как известно, 3-4 года), опубликовать монографию, учебно-методическое пособие, статью в Скопусе либо Web of Science (как будто ученый, как конвейер, штампует монографию за монографией, статью за статьей, или, как тот Мюнхгаузен, ежедневно планирует по подвигу!) и (sic!) заработать для университета не менее 100 000 рублей (интересно, кто тогда работник, а кто работодатель?). Не выполнил – последует или понижение в должности или увольнение. Никакие оправдательные резоны при этом в расчет не принимаются.
СТАНДАРТЫ, КОМПЕТЕНЦИИ И ПРОЧИЕ ПРЕМУДРОСТИ
Но самых без преувеличения головокружительных успехов неугомонное новаторство чиновничьего аппарата достигло в документации, регламентированной до полного абсурда. Все документы, от учебных программ до отзыва на письменные работы студентов, предполагают строго определенные и неукоснительно соблюдаемые нормы, со ссылками на образовательные стандарты, компетенции и пр. премудрости, закодированные похлеще шпионских шифров: ФГОС, ЭО и ДОТ, ЭР/ЭУК/ООК, СДО (на базе MOODLE), ОТФ/ТФ. Для особо непонятливых пользователей стратеги современной канцелярско-методической мысли иногда снисходят до перевода в сносках или даже элементарного «разжевывания» своих озарений:
Программа регламентирует цели, ожидаемые результаты освоения программы, содержание, условия и технологии реализации образовательного процесса, оценку качества подготовки выпускника и включает в себя: учебный план, рабочие про-граммы модулей, матрицу соответствия составных частей ДПП формируемым ком-петенциям и компетентностям и другие материалы, обеспечивающие качество подготовки обучающихся, а также календарный учебный график, требования к итоговой аттестации и методические материалы, обеспечивающие реализацию соответствующей образовательной технологии...
Вот так, простенько и со вкусом! Складывается впечатление, что чи-новники напрочь забыли о том, что само их существование зиждется на кропотливой созидательной работе преподавателей, обучающих и воспитывающих студентов и аспирантов, странным образом перепутали базис с надстройкой, и вместо того, чтобы облегчать труд своих подопечных, они его до предела усложняют...
ЧИНОВНИЧИЙ БЕСПРЕДЕЛ, ТОТАЛЬНЫЙ КОНТРОЛЬ ЗА КАЖДЫМ НАШИМ ШАГОМ В НАУКЕ, ВОЗВЕДЕННОЕ В ЗАКОН НИЗКОПОКЛОНСТВО ПЕРЕД ЗАПАДНЫМИ ЭТАЛОННЫМИ ОБ-РАЗЦАМИ – ВСЕ ЭТО ПОРОЖДЕНО ОСКОРБИТЕЛЬНЫМ НЕДО-ВЕРИЕМ К ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ЧЕСТИ РОССИЙСКОГО УЧЕНОГО.
Теми же причинами было вызвано уродливое явление ЕГЭ, между прочим тоже просроченный импортный товар, усовершенствованный нашими «новаторами» (чего стоит одна только изощренная система тотального видеонаблюдения, внедренная ими по аналогии с выборами!). Как недавно заметил Карен Шахназаров, те вопиющие благоглупости, которые совершает правящая верхушка США и Европейского союза, обязаны своим происхождением именно исходной западной версии ЕГЭ. Скоро, предупреждает режиссер, и у нас к власти придут выпускники, сдававшие егэ «усовершенствованный» вариант. То-то начнется свистопляска!
УЧЕНЫЕ МОГУТ ОБОЙТИСЬ БЕЗ ЧИНОВНИКОВ, ЧИНОВ-НИКИ БЕЗ УЧЕНЫХ – НЕТ
Как научное, так и учительское сообщество, будучи веками проверенной саморегулирующейся системой, вполне может обойтись без контролирующих их деятельность самозваных квалификаторов. Опозориться перед коллегами или учениками для любого из нас гораздо страшнее и горше формального невежественного суда чиновников. Бернард Шоу прозорливо заглянул в наше время, поразив всех своим ядовитым парадоксом: «Кто умеет, делает, кто не умеет – учит», а знаменитый канадско-американский педагог Лоуренс Питер заострил его еще более: «Кто умеет, делает; кто не умеет, учит других; а кто не умеет и этого, учит учителей».
Народная мудрость гласит: «У семерых нянек дитя без глазу!». Любая система, чтобы безотказно функционировать и динамично развиваться, должна быть свободной от мелочной опеки, иначе ее творческий потенциал атрофируется. Обидно наблюдать за ежегодными пресс-конференциями Президента, к которому практически вся страна обращается с просьбами напрямую решить наболевшие проблемы. И он их победоносно решает! Вся хваленая «вертикаль власти» спохватывается, бодро берет под козырек и в мгновение ока исполняет то, что ей изначально вменялось в каждодневные обязанности.
УЧЕНЫЕ, ОБЪЕДИНЯЙТЕСЬ!
И наконец, самое главное. Как нам преодолеть свою разобщенность, забвение о национальной гордости и профессиональной чести из-за боязни потерять и то малое, что еще остается? Совсем недавно меня взволновал телерепортаж по НТВ о солидарном поступке молодых петербуржских врачей-онкологов, узнавших, что их руководитель Андрей Николаевич Павленко сам подвергся атаке со стороны страшного недуга, но продолжил исполнять свой врачебный долг, вести, по примеру академика Павлова, дневник о течении болезни, ощущениях и симптомах. После того, как в процессе химиотерапии он лишился волос, все члены возглавляемого им отделения приняли решение морально поддержать его весьма нетривиальным способом. Все как один они остриглись наголо и при появлении своего коллеги дружно сняли хирургические шапочки. Надо было видеть их светлые, одухотворенные лица, которые из-за отсутствия шевелюры не только не подурнели, а напротив преобразились и стали поистине прекрасными. Думаю, их примеру последуют многие онкологи нашей страны. Жаль, что в Интернете этот благородный порыв был назван легковесным словечком «флэш-моб». Бездумное использование английского сленга не только стоит в одном ряду с копированием западных моделей образовательного и научного обихода, но в данном случае даже на стилистическом уровне снижает пафос произошедшего, приравнивая его к заурядной инсталляции.
Мне же в символическом порыве петербуржских врачей видится вдохновляющий пример для всех нас. Вместо того, чтобы молча терпеть бюрократическое псевдоноваторство квалификаторов в народном образовании и науке, их агрессивное вмешательство в интимнейший образовательный и научный процесс (методика – все-таки не столько наука, сколько искусство, не говоря уже о научном творчестве!), не пора ли нам, объединившись, создать не фиктивно-декоративное, а подлинное Профессорское собрание, которое не забыло о былой независимости университетов, о профессорах, которые добровольно уходили в отставку в знак протеста против правительственных мер по подавлению студенческих волнений, свято чтили единство своих рядов и никогда не пресмыкались перед иностранными «авторитетами»? Не пора ли нам возродить настоящие профсоюзы, дискредитировавшие себя еще при со-ветской власти как совершенно никчемный угодливый придаток властных структур, рудиментарный орган по оказанию мелких бытовых услуг, типа льготных путевок или организации новогодних елок для сотрудников, их детей и внуков, а как только дело касается неправедного увольнения, ликвидации кафедр или даже целых институтов, следует совет обратиться к юристам, которые, в свою очередь, направляют жалобу тем, на кого жалуются?
Или, наоборот, для того, чтобы отказаться от выморочных стандартов образования, надуманных регламентов по составлению учебных планов, программ и методик, превращающих увлекательный процесс обучения из радостного творчества в унылое ремесло; от показавшей полную несостоятельность идеи ЕГЭ, обернувшейся на практике примитивным натаскиванием на стандартный минимум навыков и элементарных знаний; от неэффективного укрупнения вузов и школ, не сокративших, а увеличивших поголовье управленцев; от унизительной зависимости от иностранных наукометрических баз данных и рейтинговых систем, вместо того, чтобы продуцировать и развивать свои собственные; от устаревших форм научной аттестации ученых, от громоздкого аппарата некомпетентных, не в меру ретивых контролеров, от невнятных, безынициативных людей в министерских креслах, умиротворяющими округлыми фразами успокаивающих встревоженную общественность, и пр., и пр., неужели и нам надо дожидаться отмашки всемогущего, но, увы, не всевидящего Президента?
ОИ Федотов
Дыскусія: праблемы навукі і адукацыі
Олег Федотов. Профессура на обочине, или SCOPUS, оскопление науки и... национальная гордость
Энгельс Дарашэвіч. Адукацыя – не паслуга, а сутнасць і маральная аснова культуры...
Татьяна Шамякина. Проблемное поле филологического образования
Анна Квачек. Интернет: лекарство или яд?
Римма Ковалева. Души прекрасные порывы
Вячеслав Самохвал. Преподаватель - студент: перспективы диалога и реальность
Виола. Защиты дипломных работ: и скучно, и грустно, но и волнительно
P. S. Полина Евграфова. Чудеса во сне и наяву