Воспоминания
Я родилась в 1937 году на Пружанщине. С мамой не расставались до самой ее смерти. А вот про отца помню только то, что он был высокий. Помню, как он лежал поперек кровати, а я сидела у него на груди и пела песню «Роспрягайте, хлопцы, кони». Мама говорила, что папа хорошо играл на гармошке. Мама красиво пела. Наверное, их любовь к песням и музыке перешла ко мне.
В сентябре 1940 года отец ушел в армию. Мама осталась с шестимесячным сыном и трехлетней дочерью. А в 1941 началась война. Маме очень тяжело было уберечь детей от немецкой пули, от холода и голода.
Я – дитя войны. Помню, как горела соседняя деревня. Меня поразил ужасный плач людей, высокое пламя, черный дым.
Однажды жители Белоусовщины прятались в канаве. Побежала туда и мама с нами. Брата держала на руках, а меня вела за руку. Меня волновал вопрос, почему в такой солнечный день гремит гром. Ведь так не может быть. Без туч не может быть грозы. Не знала я, что это война, что рвутся снаряды, бомбы, что люди прячутся от взрывов, от смерти.
В Белоусовщине все очень боялись немцев. Наверное, главным у них был немец Эглеф.
Помню, как мама серпом жала рожь. Я старалась ей хоть чем-нибудь помочь. В чайнике носила ей воду на поле. Сама маленькая, поэтому чайник цеплялся за стерню.
Иногда варила на ужин картошку. Большая картошина не помещалась в моей ручке. А еще помню, как мы с братом мыли пол в доме. Я мыла тряпкой, а брат своей шапочкой, которую снял с головы. После такой «помощи» мама воду выносила, а нас в доме закрывала, чтобы мы не вышли на улицу, не потерялись.
Однажды к нам прибежал Федор Солод и сказал, что движутся немцы. Все люди побежали в болото. Там ночевали. Было холодно. А утром нам сообщили, что наши войска победили. Все бросились бежать из болота домой. Выбежали на дорогу, по которой ехали наши машины с радостными солдатами. Они нам махали руками, кричали: «Победа! Ура!». Пришла Победа. Но не пришел к нам отец, которого мы втроем все время ждали. Он пропал без вести в 1944 году.
Жизнь после войны
После войны в 1945 году в Середнем открыли начальную школу. Я пошла в первый класс. Учил нас демобилизованный солдат, который женился на середнянской девушке. У нас не было тетрадей, учебников. На уроках рисования зимой мы раскрашивали свои рисунки зеленой рожью, ягодами черники, которые доставали из-под снега.
Когда мне было десять лет, а брату семь, тяжело заболела наша мама. С 9-е сентября по 2-е мая она лечилась в Пружанской больнице. Мы остались вдвоем на хуторе. Брат ходил в первый класс. Я была третьеклассницей, но в школу не ходила. Целыми днями копала картошку. После уроков мне помогал брат.
В жерновах мы мололи просо. Из него варили кашу, пекли блины. Страшно было зимой, когда вокруг дома выли волки. Иногда дом так заносило снегом, что утром было трудно выйти во двор. Но мы перезимовали, дождались весны. Мама из больницы выписалась и вернулась домой, но ей часто было плохо.
Меня перевели в четвертый класс. Помню, как я пекла хлеб. Больная мама лежала в постели и подсказывала, что делать. Она говорила, сколько надо взять муки, теплой воды, соли, чтобы испечь четыре буханки хлеба. Учила месить тесто. Я старалась все делать так, как учила мама. Но мне, десятилетнему ребенку, было тяжело месить тесто. Помню, как пот с лица капал в дежу на тесто. Но я месила, хотела, чтобы хлеб был вкусным. Тесто сажала в горячую печь на деревянной лопате, которую заранее устилала дубовыми листьями. Через полтора часа в доме пахло свежим вкусным хлебом.
В 1949 году в нашу школу прислали настоящего учителя – Ивана Васильевича Зелевича. Благодаря ему я хорошо усвоила программу начальной школы и поступила в пятый класс в Пружанскую среднюю школу № 1. Жила на квартире в деревне Плебанцы. Каждый день приходилось пройти три километра до школы и столько же обратно.
Когда я училась в седьмом классе, снова заболела мама. Мне пришлось оставить учебу и ухаживать за мамой, вести хозяйство. Мои одноклассники сдали экзамены за семь классов и мне на память прислали фотографию.
В центре моя любимая учительница математики, классная руководительница Евгения Семеновна Василенко. Я до сих пор вспоминаю Надю Новик, Галю Виткевич, Дину Андреюк, Марию Комар, Омельяновича, Марию Прокопович, Аллу Федорук и многих других.
Летом я ходила в колхоз на работу. Вместе со взрослыми женщинами жала рожь, гребла сено, полола.
В конце августа думала только о школе. Мне снова хотелось учиться. Как я обрадовалась, когда мама сказала: «Делай, как хочешь. Ведь у тебя часто болит голова».
Я хорошо помню, как зашла в свою школу, встретила Евгению Семеновну. Она взяла меня в свой новый седьмой класс, в котором учились детдомовские ребята. Я с ними быстро подружилась. Часто приходила к ним в детдом. Из-за болезни мамы пропускала занятия. В субботу после уроков пройду пятнадцать километров из Пружан в Середнее. Если мама здорова, в воскресенье иду в Пружаны. А если болеет, остаюсь дома до тех пор, пока ей не станет лучше. Никто из преподавателей дополнительно со мной не занимался. Пропущенный материал изучала сама. К доске меня вызывали тогда, когда я усваивала пройденное.
Семь классов я закончила на круглые пятерки и поступила в Пружанское педучилище. В 1955 году его закрыли, а нас, третьекурсников, перевели в Брестское педучилище. Здесь я получила диплом и стала учителем начальных классов.
Детство. Годы учебы в Середнем
Середнее – это небольшая деревушка. Вокруг нее двадцать четыре хутора. Здесь жили в основном вдовы. Их мужья погибли на войне. Моим земляком был известный фольклорист, собиратель народных песен Григорий Романович Ширма и поэт Николай Засим.
Середнянская школа размещалась на хуторе в небольшом доме поляка Когуся, семья которого после войны выехала в Польшу.
От нашего хутора до школы расстояние было один километр. Дорога пролегала через небольшое поле, кустарник. Близко был луг, с другой стороны – еловый лес. Зимой дорогу так заносило снегом, что мы без маминой помощи не могли добраться до школы. Тогда мама шла впереди, а мы за ней, ступая в ее следочки.
Зато какая красота была весной! На пенечке мы не раз видели змею, которая только что вылезла из норы и сейчас грелась на солнышке. Как красиво разными голосами пели птицы! Мы любовались первыми голубыми, белыми и желтыми цветами, наслаждались разноцветными искорками-бусинками росы, дышали ароматным, свежим воздухом. Белые стройные березы были похожи на невест. Вокруг нашего дома росли могучие дубы, клены, лесные орешники, липы. На болоте, что было недалеко от Середнего, в августе мы собирали клюкву и продавали ее заготовителям.
За вырученные деньги покупали учебники, тетради, школьные принадлежности.
Сейчас в Середнем живут только два человека. Нет ни одного хутора. Все дома и огороды стали дачами. Зато есть агроусадьба Анатолия Шепеля. У него – две лошади, бассейн, крытая беседка на сорок человек. Здесь пружанцы празднуют второй день свадьбы, отдыхают. Я своим краем зачарована. Он и сейчас мне часто снится.
Нет Середнянской начальной школы, в которой одновременно занимались ученики всех четырех классов
В четвертом классе мне было тяжело учиться, потому что я почти не училась в третьем классе. Но я любила школу, любила учиться. Если пропускала занятия, одноклассники всегда сообщали, что изучали на уроках, что задано на дом. Я не хотела отстать от класса, поэтому пропущенное изучала дома самостоятельно. Помню один поединок с задачей нового типа. Объяснений Ивана Васильевича не слышала, так как не была на уроке. Очень долго сидела над задачей. Заболела голова. Решила отдохнуть, подмести пол. Подметаю, а сама все думаю о задаче. Пока подметала пол, задачу решила. Ее условие помню до сих пор. Любила переписывать страницы учебников, повторять правила, даты важных событий. На игры с ребятами и прогулки у меня не хватало времени.
Наша школа была закреплена за Чахецкой семилетней школой. В конце каждой четверти в этой школе мы писали контрольные работы по математике, русскому и белорусскому языкам.
К контрольным добросовестно готовились: старались перерешать все задачи, которые решали целую четверть, писали диктанты, повторяли правила.
К девяти часам утра нам вместе с учителем надо было пройти около восьми километров, принести в руках чернильницы-неразливайки с чернилами. Зимой чернила часто замерзали. Поэтому нужно было разогреть и руки, и чернила, прежде чем выполнять контрольную работу. В конце года в этой же школе мы сдавали экзамены.
Благодаря Ивану Васильевичу и своему упорному труду я хорошо усвоила материал начальной школы, поэтому позже не испытывала в учебе никаких трудностей.
Экзамены мы сдавали каждый год. Помню, как в Пружанской школе №1 Евгения Семеновна готовила нас к экзаменам по геометрии. Начиная с апреля месяца, после уроков мы доказывали теоремы. Сначала у доски отвечала я. Когда освобождалась, помогала Евгении Семеновне. Одни ученики отвечали ей у доски, а другие отвечали мне за партой. Учительница в своей тетрадке делала пометки, кто что уже сдал. Хорошо подготовившись, мы не боялись экзаменов. Многие теоремы и их доказательства, формулы по алгебре помню до сих пор. К урокам готовились ежедневно. На уроках после объяснений Евгении Семеновны я у доски доказывала новую теорему. Не знаю, кого или что я больше любила – Евгению Семеновну или математику.