Олеша Ковалев
Не сказать, чтобы Дмитрич был таким уж опытным лором, а по правде, так вообще год после университета, но, вероятно, уж больно талантливым слыл, раз его решили оставить единственным дежурным врачом города. По крайней мере, так он о себе думал. Ну, а на самом деле, мы понимаем, кадровый лоровский дефицит увеличивается пропорционально со всеобщим преклонением перед клятвой Гиперкрата.
Единственный лор не просто шуточки. После восьми вечера толстосумы частных медцентров идут спать, поликлинические лодыри уже спихнули все на стационар. И вот сидит на шестом этаже Дмитрич и разгребает остатки суточных амбулаторных больных. У кого в ушке кольнуло, а до утра не дожить без ибуфена, у кого нос во время ночных гуляний поломался, ну, а кому, прости господи, ухо заложило после душа – все к дежурному детскому лору.
Казалось, будет обыкновенное дежурство. Однако рутина была вероломно разрушена курочкой, то есть куриной косточкой. Не будем называть имен, но есть одна маленькая внучка, кажется, годик всего был ей. Добросовестные родители решили ее покормить аккурат перед полуночью куриными костями. То есть мясо на них было, но без костей, сами понимаете, курицу курицой не называют. Пихают этой девочке кусок за куском, слушая патриотические гимны сопредельных государств, как вдруг ребенок кашляет, синеет, короче говоря, всем видом сообщает, что желает отправиться на тот свет. Родителей такой вариант не устроил. После панических телодвижений, которые заставили ребенка выкашлять кое-что (а может быть, и все), родители вспомнили уже своего родителя, то есть дедушку этой девочки. Дед этот весьма влиятельный. Не в военных кругах, не в научных, не в медицинских, а, скорее, в организаторских. Дед – сам министр здравоохранения тов. Птушко. В это время он как раз разбирался в знаках препинания очередного протокола лечения ушных болезней, который, очевидно, был подготовлен бездарями-клиницистами. Что ж, Птушко виднее, на то он и организатор. Во время телефонного звонка пульс его участился. «Неужели увольняют!» – подумал он, но успокоился, как услышал, в чем дело.
Немедленно о ситуации было доложено в детскую больницу, мол, один уважаемый пациент попал в беду. Возможно, это в ваших городах инородные тела дыхательных путей будут искать какие-нибудь эндоскописты, но у нас эта миссия поручается лорам. И, как назло, в этот день работал Дмитрич, который ничем тут помочь не может. Пришлось вызванивать заведующую, которая подняла трубку с четвертого раза. Услышав ценную информацию, в одно мгновение она уже находилась в больнице. Кроме нее, на помощь была вызвана зав. рентгенологическим отделением для описания обзорного снимка. В обычные времена ее не ждут, так как любому ослу будет ясно, есть там что или нет. Но тут персона известной важности, внучка министра вряд ли когда-нибудь станет бомжом. Приехал начмед – предыдущий заведующий лор-службой. Старшая операционная медсестра: так как без ее помощи бронхоскоп обнаружить практически невозможно. Главврача не вызывали, но она не спала, принимала сердечные, ушные и глазные капли, запивая все это сосудорасширяющими жидкостями. Вы на ее месте делали бы не меньшее, так как от слаженной работы ее коллектива зависит, чего греха таить, финансирование и свобода.
Клинику описывать не буду. Анамнез вам известен. Мнение врачей было простым: ничего там нет. Но отвественность брать на себя как-то сложно. Никто же до сих пор не отважился сказать, что Бога нет. А инородное тело дыхательных путей пострашнее всех религиозных интриг. Аускультативно – исключить нельзя. Рентгенологически – исключить нельзя. Чтобы исключить, берут согласие на бронхоскопию у родителей девочки, так как тов. Птушко сам боится поставить подпись под документом, который не согласован с кое-кем повыше.
Бедняжку берут в операционную. Жестким бронхоскопом (иного не имеем) вооружился начмед. Роль медсесры-ассистента выполняет заведующая лор-отделением. Тут же медсестры и Дмитрич. Все наблюдают за постановкой ПВК, что обычно выполняется анестезистка, но, вдруг рука дрогнет, берется зав.реаниматологией. Вены у сего святого ребенка ужасные, долгие томительные минуты ищутся. С восьмого раза попали. Ребенок спит. Бронхоскоп в правом бронхе. Идет на долевые. Даже слизи нет. Поворачиваем голову, идем влево. Чисто. Министерская семья в восторге. Птушко аплодирует. Родители готовятся осыпать щедрыми «спасибо» бездарей-клиницистов, которые только путем высокотехнологического вмешательства выставили диагноз: «Здорова».
«Уж лучше бы оно там было», – уезжая домой сказал начмед.