Актуализация психоанализа применительно к поэзии Блока
заметки к научному диалогу
(статья Ф. М. Достоевской «Миф и реальность в поэтическом мире А. Блока («В октябре»))
Никто моих не слушал доводов,
И вышел мой табак…
А. Блок «В октябре»
Отслеживая современные тенденции в изучении поэтического наследия великого А.Блока, нельзя не обратить внимания на работы такого признанного учёного, как Ф.М. Достоевская. Действительно, свежий взгляд на многие факты в настоящее время более чем необходим. Однако, по нашему мнению, к последней статье учёного необходимы определённые комментарии.
В первую очередь, следует отметить исключительную осведомлённость автора в вопросах мифологии. Тем не менее, однозначно выявить идейное наполнение данного стихотворения (да и всей поэзии Блока), привлекая исключительно трактовку зороастрийского толка, нам не представляется возможным. Не стоит забывать, что лошадь (а именно этот образ уважаемый автор делает своеобразной точкой отсчёта), принимая во внимание название произведения («В октябре»), есть скорее символическое отображение душевных сил поэта, действительно «забитых» и сломленных. «Холода», которые «не сладки» мальчишке (явно авторское «я») и лошадке – это ситуация фрустрации, в которой оказывается поэт во время осеннего депрессивного состояния. Эта «забитая лошадка» - воплощение id писателя, которое на момент написания произведения вяло и безжизненно (на безжизненность указывает эпитет – «бурая»; в то же время «бурая – буря» - указание на могущество подсознательного). Мальчик – несомненная трактовка ego, самовосприятие расстроенного поэта. Он ощущает себя мальчиком в холода – то есть ребёнком, поставленным в ситуацию, разрешить которую он не в состоянии. Такое выявление авторского образа – следствие инфантилизма и общей неприспособленности к реальной жизни, некой отстранённости от реальности. Одновременно поэт желает (возможно, подсознательно) вернуться во времена, когда ему «жилось легко, жилось и молодо», то есть, фактически, расписывается в своём нежелании нести бремя обязанностей взрослого человека, в своей склонности к эскапизму.
Мы настаиваем именно на психоаналитической трактовке образов стихотворения, поскольку общеизвестно, что именно этот период в творчестве А. Блока характеризовался общим разочарованием и отходом от прежних позиций. Поэт разочарован и склонен нагнетать обстановку; образы Прекрасной Незнакомки, Софии более не притягательны для него; краски на жизненной картине сгущаются и всё чаще звучит известный лозунг, упомянутый самим писателем в одном из известнейших произведений – «in vino veritas». Изыскивать мифологическую подоплёку здесь не только не нужно, но даже и вредно: мы забываем, что поэт, в первую очередь, личность, с определёнными присущими ей пороками и слабостями. Разумеется, на уровне архетипов все личностные проблемы реализуются у всех людей одинаково – отсюда происходит как таковая возможность понимать чужую поэзию (и взаимопонимание вообще).
Во-вторых, Ф.М. Достоевская, увлекшись мифологизацией Петербурга и зороастрическими экзерциями, совершенно забывает о главной проблеме, столь недвусмысленно высказанной Блоком в стихотворении. Угнетённый, практически сломленный писатель восклицает:
А всё хочу свободной волею
Свободного житья,
Хоть нет звезды счастливой более
тех пор, как запил я!
Алкоголизм – непосредственный результат эскапизма и ухода в себя. Блок указывает на свою слабость, развращённость взрослого себя и делает неутешительный вывод: возвращение в прежние времена, когда неукротимое id и инфантильное ego пребывали в равновесии, невозможно. Блок ощущает нарастающее давление социальных обязательств (то есть активизируется сверх-я) – что неудивительно, учитывая, что стихотворение было написано в преддверии революции. Разумеется, подобное давление поэта, как любую творческую личность, не радует; он снова стремится убежать, однако всё яснее осознаёт, что бежать ему некуда.
Тем не менее, поэт говорит о неких попытках выйти из депрессивного состояния (усугублённого сформированным алкоголизмом и гнётом общественного мнения). Вероятнее всего, в описании полёта в финальных строках отразились некие мечты о возвращении идеала «разочарованному страннику». Это своего рода сублимация реального желания вновь получить стимул к творчеству и вообще жизни. Однако Блок со всей ясностью осознаёт, что подобное вряд ли возможно – по крайней мере, в сложившейся ситуации. Грядущие изменения общественного строя видятся ему чем-то стихийным (неуправляемое пламя, вихрь – эти образы появляются оправданно), а потому пугают. И завершение стихотворения, его закольцованная композиция подчёркивает обречённость, ощущаемую писателем:
Всё, всё по-старому, бывалому,
Да только – без меня!
Каспар Кудяев
Миф и реальность в поэтическом мире А. Блока. Фекла Достоевская
Гипертекстуально-ритуальный дискурс поэзии А. Блока. Кася Прутковская
Актуализация психоанализа применительно к поэзии Блока. Каспар Кудяев
Домыслы и реальность при интерпретации творчества А. А. Блока. Дамиан Беднецкий