Верш Вольгі Пераверзевай

---

* * *

Я почти не помню голос мамы.
Унесли, как песню, божьи птицы
За лилово-сизые туманы –
Птицам всё равно, где лет границы.

Я почти забыла, что качели
Достают до неба, был бы смелый.
И бедро большой виолончели
Скрипки не важней – ведь лишь бы спела.

Про цветы бумажные, что в мае,
К веткам привязав, несли на площадь
В честь труда и мира, полагая,
С лозунгами жить нам будет проще.

Со значком Ульянова Володи,
С галстуком, хоть режь себя, но красным,
И по-комсомольски верным моде –
Только в чёрно-белом о прекрасном.

О Высоцком. И восьмидесятых,
Где Олимпиада всех важнее,
И коммунистически-распятых
Поцелуйным грохотом, вождей их.

О мальчишках наших у фонтана,
Кашляя, куривших папироски.
Ставшими легендами Афгана
И гранитной скорбью скал неброских.

Про пиджак малиновый. От страха.
В лихо-приблатнённых девяностых.
Галстуки, как совесть сняв, в рубахах,
Всем раздав свобод – как смерть с погоста.

Про сухую гласность по талонам
И про слёзы бабушек военных,
Снова спички с солью по бидонам
Прятавших, крестясь на перемены.

На замену Ирода на гада.
Мельче. Но ни капельки не гаже.
Храм-бассейн-храм… одна отрада –
Храм – и всё тут. И не спорить даже.

На подмену слов. А с ними смысла.
Веку двадцать первому, как «здрасьте».
Кнопками, стремясь, избавить мысли
Душ живых живого слова «счастье».

Видеть, слышать, радоваться встрече,
Чай в беседке, фото из альбома,
Дети, внуки… время быстротечно…
Но ведь не настолько.
Чтоб, как кома,

Вырвать Родину.
Души той самой,
Что не помня зла, идёт за веком…
Если я не помню голос мамы –
Вряд ли я могу быть человеком…