Фантаст
Конкурс
Конкурс
ПАРАДОКСЫ ВРЕМЕНИ
В факультетском клубе любителей фантастики стартует новый конкурс – «Парадоксы времени». Как можно догадаться из названия, работы должны быть посвящены временным загадкам во всех их проявлениях, от путешествий сквозь время до его остановки. Словом, никаких ограничений для Вашей фантазии – кроме того, что тема конкурса непременно должна быть раскрыта.
Одновременно стартует и конкурс рецензий – выбирайте понравившееся произведении из поданных на конкурс, характеризуйте и отправляйте нам, в номинацию «Критика».
В конкурсе могут принимать участие как студенты, так и старшие школьники, работы будут приниматься до конца ноября 2012 года.
Наши требования к оформлению: объём до 130 КБ, шрифт Times New Roman, 12 кегль, интервал 1,0, нумерация страниц.
Тексты (с пометкой «Для конкурса») присылать на почтовый ящик kafco@yandex.ru, по тому же адресу ждём Ваших пожеланий и предложений.
С уважением,
координатор конкурса
Маргарита Латышкевич
Аўтар: Blanco
Итак, конкурс «Парадоксы времени» стартует. И старт этому конкурсу даёт интересный (вернее всего сказать – многообещающий) рассказ «Insania». Разумеется, пока идёт конкурс, имена наших уважаемых авторов остаются скрытыми – под масками. Торжество анонимности грядет – не даром в качестве эмблемы конкурса выступает арт к известному фильму «Аноним». Можно строить догадки и предположения, кто скрывается под маской, можно тщательно изучать произведения, догадываясь, чьему перу они могут принадлежать.
И можно читать – и наслаждаться.
Автор этого рассказа даёт нам эту последнюю возможность, так давайте же ею воспользуемся.
INSANIA
1.
Месяц назад я заметила, что мои глаза начали светлеть. Сначала стали светло-серыми, потом ореховыми… Я не принимала эти изменения всерьёз, ведь в глупых программах по телевизору часто болтают о том, что цвет глаз может со временем становиться другим. Но проснувшись сегодня утром и бросив на себя дежурный взгляд в зеркало, я в ужасе отшатнулась: моё отражение смотрело на меня ярко-жёлтыми волчьими глазами.
В голове сразу возникло множество вопросов.
Что это такое? Разве у человека могут быть жёлтые глаза? Может быть, я больна? Или это какая-то неизвестная мутация? О Боже, я умираю?
- Наоми!
Голос моей тёти с кухни заставил меня прийти в себя. Что бы это ни было, но у меня нет времени над этим размышлять, нужно торопиться в школу. Вряд ли я умру от того, что у меня поменялся цвет глаз. Мне уже и самой было смешно вспоминать про то, о чём я думала еще только минуту назад.
Я встряхнулась, как бы сбрасывая с себя свои размышления, надела свой старый серый свитер и потертые джинсы и отправилась на зов тёти.
Моя тётя Берта стояла у плиты и готовила, судя по запаху, манную кашу в большой синей кастрюле. Я поморщилась. Манная каша была отнюдь не самым любимым моим блюдом. Но выбирать не приходится, у тёти своих шестеро детей, обо мне она думает в последнюю очередь.
- Наоми, растолкай Дугласа и Алексу, будь добра, а то они так свои глаза и не продерут до вечера, – усталым голосом попросила Берта, услышав, как я вошла.
- Да, конечно, - кивнула я и пошла исполнять её просьбу.
Дуглас – мой старший кузен. Замкнутый такой паренёк, особо не симпатичный, но на редкость для этого семейства умный. В отличие от Алексы – старшей дочери Берты. Препротивная особа, с капризным голосом и королевскими замашками, не согласованными с размером дядиной зарплаты.
Войдя к Дугласу, я молча стянула с него одеяло и пнула пару раз для порядка. Он проворчал что-то недовольно, но послушно начал вставать. Разбудить мою кузину было гораздо сложнее: она скрутилась на своей кровати в крепкий кокон из простыни, матраса, одеяла и подушки, предвидя, что с утра их у неё будут отбирать. Наивная! Я просто столкнула её с удобного лежбища на пол и полила водой из вазы с завядшими цветами.
- Что ты себе позволяешь?! – возмущённо заорала Алекса, просыпаясь и потирая рукой ушибленное заднее место.
- Тебе в колледж через двадцать минут, - равнодушно пожала я плечами и удалилась из её комнаты, слыша возгласы ужаса и грохот вечно отлетающей дверцы шкафа.
Когда я вернулась, Берта уже подала на стол. Роберт и Гарри, средние сыновья тётушки, с недовольством ковыряли ложкой в вязкой массе. Я вздохнула и, пожелав мальчикам приятного аппетита (услышав это пожелание, они горько усмехнулись и тоже вздохнули), присоединилась к завтраку. Вскоре выполз на кухню Дуглас, чуть не сбитый с ног Алексой, бегущей со скоростью звука на занятия и хватающей по пути нужные ей вещи.
- Удачи тебе в колледже, доченька! – крикнула ей в след Берта, но в ответ услышала только громкое хлопанье входной двери.
Мне вдруг так стало её жалко. Она со всей душой, со всей своей любовью стремилась к единственной дочери, а та… Той было наплевать. Вот если бы Берта хоть раз улыбнулась мне, она бы поняла, что я тоже могу любить её не хуже родной дочери! Но такого никогда не случалось, я для неё лишь обуза, которую в день её совершеннолетия вытолкают из этого дома.
Я подняла на тётю глаза и вздрогнула, разлив манку на стол. Берта улыбалась мне, как я того и хотела!
Но вывернутая на скатерть каша быстро стёрла улыбку с её лица.
- Наоми! Я же только вчера постирала скатерть!
- Я… нечаянно, - только и смогла выдавить я из себя и тут же помчалась за тряпкой, ожидая услышать вслед ругательства вспыльчивой Берты и хохот мальчишек, как это обычно бывало.
Но ничего из этого не было.
- Я понимаю, детка, прости, что рассердилась, - мягко сказала тётя, встав из-за стола и нежно потрепав удивленную меня по макушке. – Не волнуйся, я сама уберу. А тебе пора на уроки!
Я отступила на шаг от неожиданности. Потом покраснела. А потом схватила сумку с учебниками и выбежала из дома под проливной дождь, забыв взять с собой зонтик.
***
Я шла по улице моего города и размышляла над тем, какая странная это была неделя. Мои желания, даже самые мимолетные, как будто бы начинали сбываться. Тетя с дядей обходились со мной мягко и порою даже нежно, стали замечать мое присутствие, интересоваться моими делами в школе, моим настроением. Таким поведением они взбудоражили мои давно похороненные детские воспоминания, где меня прижимали к груди ласковые мамины руки, где я, еще совсем малютка, бросалась на шею папе, когда он приходил с работы…
Апатичный Дуглас вдруг начал оживать: смеялся, играл с малышками и рассказывал интересные случаи, происходившие с ним в университете (оказывается, он отличный рассказчик!) Алекса перестала дразнить меня и стала больше внимания проявлять к Берте, помогала той по хозяйству, чего раньше сроду не случалось. Когда тётя смотрела на своих старших детей, у нее радостно сияли глаза. Генри и Роб принялись, наконец, за учебу и перестали подсовывать мне в постель слизняков и лягушек. Даже маленькие Дакота и Ханна переставали плакать в моём присутствии!
Не издевались в школе мои одноклассники. Учителя спрашивали меня на уроке, когда я знала, что ответить, и не трогали, когда я была неготова…
Сейчас навстречу мне шло множество людей. Я всегда любила наблюдать за толпой, гадать, куда идут отдельные люди, чего они хотят от жизни и что сейчас чувствуют. Но это было лишь моё маленькое развлечение среди тягот серой, как мне казалось, жизни.
Теперь мир приобрел для меня краски. Я знала, что чувствует каждый человек в толпе. Знала и могла изменить его эмоции, навязать ему то, что я хочу, чтобы он чувствовал. Я поняла, что изменилась. И на сегодняшний день меня мучил только один вопрос: неужели я одна такая в целом мире?
Я жаждала найти хотя бы еще одного похожего на меня человека, поэтому так жадно уже несколько дней просматривала толпу, надеясь уловить среди тысячи глаз одну пару таких же желтых, как у меня…
Неожиданно мои мысли прервал сбивший меня с ног черноволосый мальчик. Пробормотав извинения, он помог мне подняться. На миг мы встретились взглядом…
Он будто смотрел на меня моими же глазами. Наваждение?
Но, прежде, чем я успела опомниться, желтоглазый мальчонка скрылся в потоке людей. Темп городской жизни не давал никому останавливаться ни на секунду.
Он такой же, как я? Почему я не успела внимательно рассмотреть? Почему он не остановился, увидев мои глаза? Он, несомненно, их видел! Или он не ищет себе подобных?
Как я могла упустить возможную разгадку своей тайны!
Мне стало обидно до слёз и захотелось спрятаться где-нибудь далеко от шумного города с его бурным потоком жизни. На миг показалось, что это желание было вложено кем-то в мою голову, но я отмахнулась от этой мысли.
На рядом стоящую остановку подъехал автобус загородного следования. Я встрепенулась и, расталкивая людей, понеслась занимать себе место.
2.
Люблю прогуляться в лесу. Для живущих в городе это такое редкое удовольствие. Сейчас, ранней осенью, лес особенно прекрасен. Еще непожелтевшие листья едва вздрагивают от налетающего иногда свежего ветерка, рыжий мох оплетает корни могучих деревьев, кое-где проглядывают запоздалые цветы, а в высокой траве прячутся мелкие жучки.
Я легла на мшистый ствол недавно поваленного дерева. Оно лежало посреди небольшой полянки, и с него мне хорошо было видно ясное сентябрьское небо с барашками-облаками. Сквозь стволы осин меня доставали теплые лучи заходящего солнца. Вокруг было так уютно, где-то вдали несмело пела птичка…
Разбудило меня какое-то приглушенное ехидное фырканье. Я испугалась, вскочила на ноги и засомневалась в том, что в нашем лесу не водятся шакалы.
Оглядевшись вокруг, я заприметила зло стрекочущую на ёлке белку с шишкой в руках. Она как будто злилась на меня. Я убедилась в этом, когда она метко кинула свою шишку мне прямо в лоб, а потом, ворча на своём языке, скрылась среди густых и колючих ветвей.
- За что? – обиженно протянула я.
Позади меня кто-то опять зафыркал.
Я оглянулась.
На поляне стоял, язвительно улыбаясь, невероятно красивый парень, будто сошедший с обложки журнала. На вид ему было лет девятнадцать. Но чёрный ершик волос и игривый взгляд говорили о том, что повзрослеет он умом еще не скоро.
Кого-то он мне смутно напоминал…
- Добрый вечер, мисс Хант, - усмехнулся он.
- Откуда… Стой! Ты же!..
«Тот самый мальчик, что сбил меня сегодня с ног!» - досказала я про себя. Но не мог же мальчик за несколько часов превратиться в парня!
- Пять лет назад ты тоже пришла сюда, чтобы разобраться в себе. Я знал, что ты будешь здесь. Рад встрече с тобой!
- Что? – не поняла я.
- Мы не виделись пять лет, а оказалось, что пять часов… Забавно, не так ли? – он взглянул на меня и словно потребовал ответа.
- Я не понимаю…
Парень засмеялся:
- Еще бы. Чтобы меня понять нужно время, - и он тут же захохотал, будто сказал что-то смешное.
Сумасшедший? Лучше не связываться!
Я сделала шаг назад и собиралась уже быстро уходить, как вдруг парень схватил меня за руку и умоляюще посмотрел:
- Нет, не надо! Не уходи, не бросай меня! Я, может быть, оскорбил тебя… Я, верно, что-то не так делаю. Просто я забыл уже, как общаться с обычными людьми… Ты, конечно, не совсем обычная, но всё же… Не бросай меня, или я буду так же одинок, как был через семь лет. Почему ты так удивленно смотришь? А! Я снова неправильно употребил время? Не обращай внимания, это обычное дело. Я лишь… - он вздохнул, словно для него было невероятно тяжело выражать свои мысли. – Время! Оно виновато! Czas zrobie ce szalonym… Так и есть, я сошёл из-за него с ума!!!
Он сморщился, дрожащими руками нервно взъерошил себе волосы, встряхнулся и неожиданно спокойно улыбнулся.
- Забудь. Мне следовало для начала хотя бы представиться. Моё имя – Яцек Милушевич.
Яцек протянул руку для рукопожатия. Я с недоверием на неё покосилась.
- Ну же! Не бойся. Я могу вести себя адекватно, если именно это тебя смущает.
У него были жёлтые глаза. Именно это и только оно заставило меня пожать руку этому сумасшедшему парню, который вскоре изменил всю мою жизнь.
- Наоми Хант, - невнятно пробормотала я. – Хотя ты, наверное, уже знаешь…
- Что есть, то есть, скрывать не буду, - снова фыркнул Яцек.
Я выдернула свою руку из его ладони и спросила:
- Что тебе нужно?
- Мне? Мне уже ничего не нужно. А вот тебе – другое дело.
- Действительно. Я хотела задать вопрос. Можно?
- Хоть сто.
- Кто я? – с надеждой подняла я на него глаза (он был выше меня где-то на голову).
- Человек с немножко мутировавшим сознанием, - пожал плечами Яцек. – Как и я. Только я в большей степени. Темнокрылые называют нас «индиго».
- Кто-кто? - я подумала, что ослышалась. - Темнокрылые. Люди с черными тенями за спиной. Ты удивлена. Никогда не видела?
Я помотала головой.
- Значит, плохо смотрела. Я покажу тебе светлокрылых как-нибудь в городе. Темнокрылые примерно такие же, только их показывать не буду.
- Почему?
- У меня с ними давние счеты. Да и тебе с ними лучше не связываться. Отвечаю на незаданный вопрос: потому что опасно. Отвечаю на второй вопрос: потому что они на нас охотятся.
- Зачем? – третий вопрос я задать успела.
- Управлять эмоциями людей полезно, знаешь ли. Они это умеют, но не так искусно.
- Ты тоже управляешь эмоциями?
Яцек снова засмеялся. Неужели я спрашиваю такие глупости?
- А ты как думаешь? А еще я телепат. И управляю временем к тому же. То есть могу перемещаться в нём, - он нервно почесал макушку. – Точнее, мог.
- А почему теперь не можешь?
- Слишком много вопросов, Наоми, - отрезал он и беспокойно осмотрелся вокруг.
Его заинтересовал какой-то валявшийся под ногами камень, он поднял его и стал внимательно разглядывать. Я тоже посмотрела. Камень как камень. Он просто увиливает от вопроса.
- Ты сказал, я могу задать хоть сто вопросов! – капризно воскликнула я.
Он отмахнулся:
- Не всё сразу, имей терпение, малютка.
Малютка? Я лишь немного младше его, а он называет меня малюткой? Верх издевательства!
- Не кипятись. Ты просто так беззащитно выглядишь, что я не утерпел тебя так назвать.
- Больше не смей! Меня это бесит!
- Я вижу. Можешь не говорить мне о своих чувствах, я и так их знаю. Лондон?
- Причем тут Лондон? – не поняла я.
- Не хочешь Лондон, тогда Париж. А, чувствую, этот город тебе тоже не по душе. Монако? Там мило. И это не подходит? Мм, Рим? Мюнхен? Амстердам?
- СТОЙ! – закричала я, ничего не понимая.
Яцек сделал вид, что испугался моего вопля.
- О чем ты говоришь? Зачем ты перечисляешь эти города?
- Ты не поняла? Мы уезжаем!
От неожиданности и наглости этого высказывания, я осела на траву. Вместо того, что бы меня подхватить или помочь мне встать, Яцек плюхнулся рядом, приобнял и положил голову на плечо. От него приятно пахло лесом.
- Только представь: Европа! – он провел рукой, словно рисуя её перед моими глазами. - Ты же там никогда не была! Там так красиво! Старинные улочки, другой язык… Ты мечтала о прогулках по европейским городам!
- Дело не в том, о чем я мечтала! У меня есть семья…
- У тебя нет семьи. Ты живешь в семье дяди.
- …есть дом…
- Это не твой дом.
- …есть школа, в конце концов! Я должна учиться и поступить потом в колледж!
- О, господи, забей на это всё! – раздражительно воскликнул Яцек. – Это ерунда, оно тебе не надо. Как можно держаться за старую жизнь, когда я предлагаю тебе новую? Лучше, краше, интереснее! Подумай!
Он легко пстрикнул меня по носу и встал с травы.
Я недолго подумала и решительно выдохнула, даже закрыв от своей такой решительности глаза:
- Тогда Барселона!
- Неплохой выбор, одобряю, - впервые за всё время Яцек улыбнулся по-доброму.
Он подал мне руку, и я крепко за неё ухватилась. Потом он повёл меня за собой. Мне было неважно, куда мы идём. Я знала, что Яцек ведёт меня к новой жизни и, как ни странно, доверяла ему.
3.
- И как я до сих пор тебя терплю? – спросила я Яцека, делая бутерброды на кухне маленького номера дешевого трехзвездочного отеля.
В ответ мне послышалось нечленораздельное мычание из-под груды одеял на диване.
Я вздохнула. Пейзаж вокруг был замечательный: на полу валялась пустая бутылка из-под бренди, на журнальном столике пролито виски, вся комната жутко пропахла сигарным дымом... Этот несносный поляк – тот еще «тусовщик». Конечно, сначала и мне было весело не ночевать в отеле, а носится с ним по клубам, кутить, потом бегать по крышам старых зданий от полиции. Но я – человек более-менее домашний, хотя и сбежала из дома, никого не предупредив, месяц назад. Так что мне это быстро надоедает. А вот Яцеку – никогда. Не знаю, из-за чего он таким стал и что хочет, напиваясь вдрызг, забыть, но в последние дни он заявляется домой в полдень совсем никакой. Перебор. Даже для него.
Я подошла к дивану и поставила на стоявший рядом столик поднос с бутербродами. Взяв один, я уселась в кресло напротив и стала думать о том, что больше всего ненавидит этот поляк.
- А-а-а! Наоми! Прекрати думать! У меня и так голова болит! – простонал Яцек.
- Пить меньше надо потому что, вставай, алкоголик! – я безжалостно стащила с него все одеяла и скинула на пол его самого.
Он плюхнулся на пол, как мешок с картошкой, и несчастно завыл.
- За что?!
- Одевайся, мы идём гулять. Мы торчим здесь уже месяц, а я так толком и не увидела город. Заодно и тебя проветрим.
Яцек пролепетал что-то невразумительное и явно ругательного характера. Манеры у него ни к чёрту. Хотя, надо сказать, когда он трезвый, он очень милый.
Я наполнила его мысли энтузиазмом и невероятным воодушевлением, и через несколько секунд он уже радостно носился по комнате, пытаясь найти чистую рубашку.
Вскоре мы вышли на улицу, купили мороженое и направились к главным улицам города.
- Если мы нарвёмся на темнокрылых, виновата будешь ты! – недовольно пробурчал поляк.
- Что они могут нам сделать? – закатила я глаза. – Если они всего лишь крылатые люди, то мы можем запросто управлять ими с помощью эмоций!
- Ты держишь меня за тупого? Я пробовал, а на них это почти не действует. Тем более от обычных людей их отличают не только крылья.
- И что же еще? Они великие маги? Искусные убийцы? Боги? – я засмеялась.
- Ты говоришь это шутя, а на самом деле не так уж далека от истины. У них действительно есть некая сила, и они в этом плане гораздо мощнее нас. Они убивают. Много и беспощадно. Через четыре года они забрали души моей матери и брата. А потом убили всю мою семью и почти всех моих знакомых, пытаясь найти меня. А еще они не стареют. Забавно, да? Я пытался спрятаться от них, перемещаясь во времени на многие годы вперед, а они находили меня такими же молодыми и сильными, какими были в прошлом. Они не боятся времени, для них оно – ничто.
- Ты бредишь, я тебе не верю. Белая горячка приходит незаметно,- отрезала я.
Яцек усмехнулся. Недобро так усмехнулся.
- Зря ты такие вещи мне говоришь. В этом мире надо верить всему, но никому не доверять.
- Это невозможно.
- Это забавно. Ты ведь знаешь, что я не вру, но все равно не веришь. Почему?
- Если ты можешь путешествовать во времени, то и я могу, так ведь?
- Быть может.
- Тогда научи меня! – я давно мечтала его об этом попросить, но всё не решалась.
- Ни за что, - нахмурился он.
- Но почему? – начала я возмущаться.
- Ты думаешь, время проходит бесследно? Ты думаешь, что его так легко обмануть? - Яцек остановился и впился в меня своим волчьим взглядом сумасшедшего.
- Но ты же не старел на пятнадцать лет, перемещаясь на пятнадцать лет в будущее. И не превращался снова в мальчика, возвращаясь в прошлое. И крылатые, как я поняла, тоже могут обмануть время. Так что ты противоречишь сам себе.
- Крылатых не сравнивай со мной. Они бессмертны из-за бессмертия наших душ. Только к светлокрылым они попадают после нашей смерти, а темнокрылые их крадут еще при жизни. У меня же нет лишней души, только моя. А ей в моём теле отведен определенный срок. И, если я перепрыгиваю через время, то она – нет.
- И что?
- Это значит, что, если я перескакиваю через пять лет, эти пять лет отнимаются у моей жизни.
- Бред. С чего ты это взял?
- Я был знаком с одной девочкой. Самостоятельно она прожила всего одиннадцать лет. А перескакивала в сумме около шестидесяти. Однажды, когда за нами гнались тёмные, мы отправились в следующий год. Переместившись, она вдруг почти мгновенно превратилась в старуху и с ужасом на лице умерла.
Мне стало зябко от такой жуткой истории, тем более, рассказанной Яцеком так равнодушно. Я решила, что мне действительно не стоит учиться перемещаться во времени, а потом так глупо скончаться. Перестав думать о себе, я вдруг ужаснулась от одной мысли:
- А сколько лет ты потратил?
Яцек вздрогнул:
- Давай не будем об этом.
- Ты должен мне сказать! – я усилила свои слова, подработав должным образом эмоции поляка. К слову, он себе такого никогда не позволял по отношению ко мне.
- Хорошо-хорошо. Прожил я восемнадцать лет, а наперемещался - семьдесят три. Довольна? – прорычал он зло.
- То есть ты…
- ДА! Радуйся, я скоро сдохну! – и он пронзительно захохотал, так что на нас начали оглядываться прохожие.
- Ты использовал свой греховный дар и поплатишься, - прошептал кто-то рядом.
Я оглянулась и увидела сидящую в лохмотьях у стены дома нищенку. Из-под грязного капюшона выглядывали невероятно красивые светлые локоны, черты лица были правильными и до ужаса привлекательными. Она подняла на меня глаза. Они были жёлтыми.
- Все мы поплатимся. Наша сила – грех. Бог покарает нас.
Я в ужасе отшатнулась от неё. Яцек подхватил меня и презрительно хмыкнул:
- Конечно, гораздо лучше влачить такое жалкое существование, как ты! Увольте уж, я проживу остаток жизни, как хочется мне! Не обращай на неё внимания, Наоми, пошли дальше.
И мы пошли. Но уже больше не говорили друг с другом. Тягостное это было молчание.
Спустя некоторое время мы заметили, что заблудились. Странно, раньше этого не случалось. Мы забрели в какой-то тёмный переулок и, как ни старались выбраться, все равно возвращались сюда же.
- Что за хрень? – уже бесился Яцек.
Я ничего ему сказать не могла. Мне тоже было непонятно, почему мы ходим кругами. Хотя поворачиваем все время по-разному и стараемся запомнить, куда идем.
А еще время от времени по дороге пробегали странные плавно шевелящиеся тени. Яцек смотрел вперед, поэтому не видел их, и я решила обратить на них его внимание.
Заметив одну из теней, поляк округлил глаза от ужаса, мельком посмотрел на небо, взял меня за руку и мы побежали. Мое сердце бешено заколотилось. Почему и что его так напугало? Что с нами будет?
Но, едва мы повернули за угол, перед нами вдруг выросли две высокие фигуры. Я не могла разглядеть, кто они: на узкой улочке, где мы стояли, было неправдоподобно темно. Но главное, что я увидела черные блестящие крылья у них за спинами.
- Вам некуда бежать, некуда прятаться, - подозрительно спокойно сказал нам темнокрылый, стоявший ближе.
Яцек судорожно вздохнул и вышел вперед, заслоняя меня собой. Я испуганно сжала его руку.
Нам конец?
Темнокрылый, стоявший сзади, провел пальцами по воздуху, и тьма, что была вокруг, как-то странно собралась вокруг него. Голубая вспышка в его руке – и темнота вздрогнула несколько раз, взорвалась и исчезла.
От неожиданности я, наверное, забыла, как дышать. Перед нами стояли не темнокрылые. Это были стройные симпатичные парень с девушкой. Он – беловолосый, с винного цвета глазами и непонятной усмешкой. Она – темно-рыжая, с резкими чертами лица и совершенно, казалось бы, ко всему равнодушная. Но они были не просто люди. За спиной у парня, который выглядел, может быть, чуть старше Яцека, были распахнуты огромные крылья. Но я не знала, светлый он или тёмный, потому что перья на этих крыльях были ярко-золотого цвета. У девушки же крылья были белыми, как снег в Антарктиде, и лишь потом я высмотрела пару золотистых перышек.
- Тш, ребенок, не кипятись, - улыбнулся парень Яцеку, который все еще принимал «боевую стойку». – Мы не причиним ни тебе, ни твоей подруге зла.
Поляк фыркнул.
- Он не поверит тебе, Нике, если ты будешь говорить ему такие вещи, - подала голос девушка, подходя ближе. – Я бы на его месте доверяла тебе еще меньше после этих слов.
- Тогда надо разъяснить ситуацию, верно? – обратился к нам Нике.
- Не стоит, - Яцек повернулся ко мне и тихо прошептал: - Валим.
Я кивнула.
- Свалить не получится. Вы в лабиринте.
- Лабиринте? Как он возник здесь, если его никогда не было? – спросила я.
- Его здесь нет и сейчас, - загадочно ухмыльнулась девушка.
- Это иллюзия, в которую вы попали. Ее создал демон полчаса назад, чтобы поймать вас. Мы от демона избавились, так что, считай, спасли ваши души. И не только души. Но вот рассеять «лабиринт» мы еще не успели, и вы не выберетесь отсюда без нашей помощи, - «разъяснил ситуацию» крылатый.
- Так рассейте её – и дело с концом, - нетерпеливо отрезал Яцек.
- Всё не так-то просто, - протянул Нике.
- Для начала мы хотели прочитать вам лекцию о том, как себя надо вести, если ты индиго, - сквозь зубы процедила девушка, зло сверкая своими жуткими серыми глазами.
- Вам ли об этом знать, вы же не индиго! – засмеялся поляк.
- Верно, мы гораздо сильнее вас, - сказала светлокрылая.
- Лара не совсем так выразилась, - с лживо извиняющимся видом вставил Нике.
– Мы лишь хотели вам настоятельно посоветовать не использовать свою силу, а то проживёте совсем недолго. Хотя, - юноша вздохнул, - советовать не поздно только тебе, Наоми. А вот ты, ребенок…
- Не хочу слышать никаких советов и наставлений от тебя, златокрылый. Убери иллюзию, я хочу уйти.
- Ты очень подпортил временную оболочку, ребенок, нам стольких трудов стоило залатать её вновь! К несчастью для тебя, время само карает нарушителей своих законов.
- Да, я в курсе. Все сказал? А теперь – за дело.
Лара, как, верно, звали девушку, раздраженно выдохнула и щёлкнула пальцами. Я увидела, что мы стоим не на узенькой улочке, а на каком-то поле возле города. Яцек потянул меня за руку, и мы двинулись почему-то в противоположную городу сторону.
- Ты боишься умирать, несчастный ребенок. Ты запутался в жалком остатке своей жизни и пытаешься выпутаться, погружаясь в забытье каждый вечер. Так у тебя ничего не выйдет. А Эдем помог бы тебе. Ты ведь знаешь, где лестница?
Я услышала хлопанье крыльев, и подняла глаза. Уже высоко в облаках виднелись два растущих золотых следа: один - толстый и яркий – Нике, а второй - тоненький и извилистый – Лары.
4.
Яцек отвел меня на пляж. Здесь он был невероятно широким, с мягким беловатым песком.
Уже успело стемнеть, поэтому людей на пляже не было.
Поляк тяжело вздохнул и плюхнулся на песок. Я последовала его примеру, и мы долго смотрели на волны, думая о том, что с нами сегодня случилось. Но Яцек все же через некоторое время прервал молчание:
- Наоми, ты в меня влюблена? – спросил он неожиданно и как-то нервно.
Я с удивлением на него посмотрела. Конечно, я испытывала к нему нечто вроде привязанности, но вряд ли что-то большее. С чего он взял, что я в него влюблена.
- Помнится, Яцек, ты говорил мне, что никогда никого не полюбишь, потому что с тобой этого еще никогда не случалось, - сказала я обличительным тоном.
- У тебя хорошая память,- улыбнулся он. – Но я сейчас не совсем об этом. Не то, что бы я влюбился или что-то такое… Просто… Мне надо было знать, вдруг это случилось с тобой. Это важно. Для меня, по крайней мере, не знаю, как для тебя… В общем, я должен кое-что сделать, и ты не должна сопротивляться этому, а потом не должна обижаться… И… Я… Я просто решил так для себя и должен это сделать, я дал самому себе слово. И, что бы я сейчас не говорил, ты просто должна знать: это первый и последний раз, и он больше не повторится никогда ни в твоей, ни в моей жизни…
Яцек приобнял меня одной рукой, другой провел по волосам. Он наклонился ко мне так близко, что я чувствовала его дыхание, и мое сердце бешено забилось. Я закрыла глаза в предчувствие поцелуя…
Но результат оказался совсем не таким, как я ожидала. Вокруг меня заплясали золотые искры, я встрепенулась и попыталась отмахнуться от них.
- Что это? – закричала я и посмотрела на Яцека в ожидании ответа.
Я уже почти его не видела из-за золотых вспышек, но, наверное, тогда поняла, что он сделал. Он улыбнулся странной улыбкой, и отпустил меня. Эту улыбку я запомнила на всю жизнь, потому что, когда искры рассеялись, Яцек исчез.
Больше я его никогда не видела.
***
Теперь мне двадцать два года. Я живу в Венеции. И, так получилось, что снимаю небольшую квартирку вместе с Катриной, той самой нищенкой-индиго из Барселоны. Я встретила её, когда Яцек переместил меня на три года вперёд. Она очень изменилась за это время и перестала считать свою силу грехом. Как ни странно, в этом мы с ней теперь расходимся. Нет, я не считаю свой дар греховным, но он, несомненно, опасен. Поэтому я вот уже пять лет им не пользуюсь по настоятельной рекомендации тех двух светлокрылых.
Жизнью своей я довольна: у меня есть крыша над головой и пара приятелей, что еще надо? Работаю я официанткой в одном из кафе на знаменитой площади Сан-Марко. И сейчас, в свой законный перерыв, я села за один из столиков и стала размышлять о своей жизни. Наверное, люди не размышляют о своих жизнях, если они ими действительно довольны.
Я вздохнула и сделала несколько глотков сока из стакана, который принесла мне с улыбкой моя подруга и коллега Фелиция.
Моё внимание привлекла группа людей на другом конце площади. Да, я до сих пор люблю наблюдать за толпой. А эти люди – их было, наверное, человек пять – чем-то отличались от остальных. Я прищурилась – моё зрение испортилось в последнее время – и заметила белые пятна у них за спинами. Ну, конечно! Крылатые! Только их тут не хватало.
Но мне стало любопытно: вдруг среди них есть те двое, Лара и Нике? Я встала из-за столика и двинулась к ним, виляя среди множества туристов. Подойдя ближе, я увидела рыжую копну волос. Действительно, Лара была в этой группе. Но беловолосого паренька не видать.
Правда, один брюнет, повернутый ко мне спиной, кажется смутно знакомым… Тут он немного повернулся, и я увидела его нос с горбинкой и жёлтые глаза.
Яцек.
Он не умер! И вот как он спасся! Поменял жизнь на два белых крыла за спиной! Как он мог?
Тут кто-то толкнул меня. Я повернулась, и увидела своего начальника, зло указывавшего на часы. Перерыв закончился. Начальник потащил меня обратно в кафе, к работе. Обернувшись, Лару и Яцека я не увидела.
Вернувшись домой, я словно издалека почувствовала что-то неладное. Предчувствие меня не обмануло: в комнате на полу без чувств лежала Катрина. Я, было, бросилась к ней, но не смогла сдвинуться с места. Возле Катрины стоял черноволосый парень с жестокими голубыми глазами, хищным оскалом и… черными крыльями за спиной.
- Прошу простить меня за причиненные неудобства, но по-другому вы за мной не последуете, - демон улыбнулся и поднял руку, на которой ярко сияло красным цветом старинное кольцо.
Последнее, что я увидела – яркая вспышка. Дальше была… темнота.