Дзьмухавец

ТРАДИЦИОННАЯ КУЛЬТУРА, ОТЦЫ И ДЕТИ:
СТАРЫЕ И НОВЫЕ ПРОБЛЕМЫ

– Откуда берутся невоспитанные взрослые?
– Из невоспитанных детей.
– А откуда берутся невоспитанные дети?
– Их поставляют невоспитанные взрослые.

Это старая, как мир, проблема. Её пытаются решить на протяжении тысячелетий.

В советские времена надеялись на благотворную воспитательную роль коллектива: школьно-пионерско-комсомольского – для детей и юношей, колхозно-фабрично-заводского – для взрослых. Идеалом были положительные герои классической и советской литературы, а также реальные люди – сознательные строители светлого будущего, пионеры-герои, комсомольцы, коммунисты, герои войны и труда. Тема сочинения – «На кого я хочу быть похожим». Подвиг народа бессмертен. Ленинизм – путь в коммунизм. Народ и партия едины. На пыльных тропинках далёких планет останутся наши следы… Романтика! Лозунги!

На смену им очень скоро придут слоганы, прежних хулиганов назовут фанатами, историческое кратковременное Ледовое побоище за Родину превратится в затяжные, внешние и внутренние войны, в которых погибает наше будущее, наши дети, «до свидания, мальчики…» Кто выигрывает? Спросите у политтехнологов и журналистов. Они знают. А ещё кучка невидимых нам джокеров, для которых война – малина. Но для этого их ещё надо найти, чтобы спросить.

Кто сейчас идеал? Тот, кого раньше клеймили позором, – рвач, толстосум, успешный вор, делец, у которого морали столько же, сколько у серого лесного хищника, тот, кто дороже продаст себя и свой товар. Наша реальность – общество потребителей и производства услуг, наши боги – реклама, игры, Интернет, наша проблема – нет руля и нет ветрил. В том числе и в воспитании.

Мы хотим, чтобы наши дети были
добрыми – и зубастыми,
честными – и хваткими,
милыми – и жёсткими,
свободными – и встроенными в систему,
первое – для семьи, второе – для карьеры, желательно на Западе, в Америке…

Так кто идеал? Пророки? Отечество не очень-то их жалует. Известно со времён Иисуса Христа, который, как помним, выгнал из храма торговцев и открыл людям истину, что легче верблюду пролезть в игольное ушко, чем бессовестному богачу войти в рай.

Спасение души – ежедневный труд, в любом смысле, а не только в религиозном. Этому, т. е. борьбе с «другим» в себе (называя вещи своими именами, – с пороками), надо учиться всю жизнь. И учить детей. Меньше запретов – ближе к хаосу (по М. Веллеру).

Может быть, действеннее на отрицательных примерах?

Некоторые от отчаяния так и считают. А что остаётся делать? СПИД, наркотики, токсины, Чернобыль, Фукусима, преступность, коррупция, разрушение среды обитания, Содом, Гоморра, Древний Рим в одном флаконе, обнищание духа и языка (см. «Конкретных» Вл. Сорокина), оружие, бомбы, вирусы, тайфуны, цунами… И индустрия развлечений!

Один из героев романа не очень известного в Беларуси русского писателя Леонида Костомарова «Земля и небо» говорит: «Вот приду, скажем, в детдом или школу и покажу себя детишкам, вот я какой… Глядите, дети, на меня и запоминайте, каким не должен быть человек, постигайте жизнь на моих ошибках, пока не поздно».

Леонид Костомаров родился в 1948 г. (фамилия его матери восходит к великому русскому и украинскому историку Николаю Костомарову). Учёный-кибернетик, он был невинно осуждён, отсидел десять лет, в 1984 г. полностью реабилитирован. «Земля и небо» напечатана в «Роман-газете» под названием «Десять кругов ада» (1998).

В одном из интервью Л. Костомарову был задан вопрос: «Если действительно знакомить детей не только с героями войны, но и с бывшими заключёнными, был бы, по-вашему, такой педагогический приём действенным?»

Писатель ответил следующим образом: «В школе зачастую нас просто обманывают, говоря: «Вы совершеннолетние, получили аттестат зрелости, паспорт – жизнь открывается перед вами всеми необъятными и прекрасными просторами». Я бы сказал немного иначе: не прекрасными, а ужасными. Не забывайте, что кончилось сладкое и чистое детство. Сейчас начнётся неустроенность… Уже в институте я это понял, когда у меня украли научные математические разработки по лазерам. Я думал, что наука такая чистая вещь и здесь ничего не украдёшь. Я был бесправным студентом четвёртого курса и сделал за аспиранта задачу. Мне пообещали, что и мою фамилию внесут в список тех, кто над ней трудился. Но в результате я оказался «забыт». Зато в списке оказался даже секретарь парторганизации.

Самое трагичное – социальная незащищённость юношества. Просматриваешь школьную программу: Пушкин, Лермонтов, наши современные писатели. Считается, что учитель на их произведениях должен воспитывать в школьниках доброту. Но из-за этой доброты тебя же потом могут избить. Надо практически готовить школьника к столкновениям с мерзостью, несправедливостью, с грязью. Молодёжь должна понимать реалии жизни, но границы их протеста должны находиться в рамках закона. Я, например, всю жизнь не пью. И в зоне был, и в тюрьме. Всё больше – чай… А причина в том, что на моих глазах в моём дворе буквально сгорел от пьянства сосед, в прошлом, лётчик».

Спросили Леонида Костомарова и о блатной песне, которая звучит даже на общероссийском радио, причём порой её авторы – люди, лишь издалека видевшие зону.

Писатель трезво оценил опасность, исходящую из такого рода творений: «Я считаю это глупой романтикой. Её герой как бы протестует против социального уклада общества. Я не поддерживаю протест в виде этих песен, потому что они ведут за собой молодое поколение, которое пойдёт дальше: на преступление, в наркоманию. Песни – это начало. Общество должно прислушаться: раз такие песни появляются, значит что-то неправильно».

А часто ли звучат в СМИ белорусские народные песни? Если редко, то общество должно задуматься: раз их там мало, то, цитируя Л. Костомарова, «значит что-то неправильно». Кажется, совсем недавно казалось невозможным, чтобы были дети-сироты при живых родителях, дети-бродяги и беспризорники. Когда В. Маяковский призывал делать жизнь с Держинского, нашего земляка, кстати, он имел в виду его личные качества и ту работу по спасению детей-беспризорников, которую, по поручению сверху, вела трижды клятая теперь «контора» железного Феликса.

В чём наша проблема? На мой взгляд, в раздельном воспитании детей и взрослых, т. е. их родителей. А надо бы комплексно, и на общей территории, а не сверху вниз. Такой общей территорией является, как было всегда, фольклор. Потом дети пойдут в школу. И всё. Начинаем расходиться по разным странам.

Проблему отцов и детей нельзя отменить в приказном порядке. Она неизбежна и неистребима. К такому выводу пришли психологи. Но сгладить-то можно! Что мешает? Всё то же: однобокая направленность воспитательного ресурса фольклора. Родители читают детям сказки, но сами не слышат их и не примеряют к новому моменту. Как сказал Карел Чапек, «новые люди – это то, что способны справиться с новыми задачами». И ещё, из его побасенки «Свидетель старины»: «Когда мы были молодыми, всё было иначе. И росли мы, будто на дрожжах, богатырями! А какая тогда была трава! Выше меня… Представляете, что это была за трава… А нынче!..». У нынешних детей совсем иные проблемы, чем у родителей. Очень даже иные. И культурная атмосфера совершенно другая. Вот это надо чётко понимать.

«И то поразительное, что сегодня ни масса, ни лидеры не желают видеть элементарную и очевидную истину и спасать, пока ещё не поздно, своих детей и внуков, народ, страну и цивилизацию – это даже не приговор. Это диагноз» (опять М. Веллер, чью книгу «Кассандра» я недавно прочитала).

Мария Кораблёва,
кандидат филологических наук

1. Традиционная культура, отцы и дети: старые и новые проблемы.
2. Трагический Колобок.